Страшные истории и мистические истории

Накрапывал мелкий моросящий дождь. Молодой человек, накинув на голову капюшон и немного съежившись, торопливо шел в сторону близлежащего кафе, где его уже ожидали старые друзья и миловидная особа, с которой он познакомился не так давно, но при этом уже чувствовал к ней очень приятное и, как он думал, уже потерянное притяжение под названием любовь.

Забежав в полуподвальное помещение, где располагалось кафе, Андрей (так звали молодого человека) начал озираться в поисках своей компании. Увидев друзей за плохо освещенным столиком в дальнем углу кафе, Андрей обрадовался: светловолосая красавица Ирина, которую он хотел увидеть больше, чем кого-либо другого, была среди них. Парень боялся, что пока его не было, товарищи успели рассказать девушке о его прошлых похождениях, и тем самым испортить еще не особо сложившиеся отношения с ней, поэтому поспешил к столику. Однако, он зря волновался: молодые люди оживленно обсуждали новую вылазку на закрытый секретный объект, о котором рассказала Ирина, узнавшая о нем в ходе разбора старых медицинских архивов у себя на работе. Девушка работала в закрытом НИИ по исследованию чего-то там, как она говорила, но точное направление вида деятельности никогда не упоминала. Обсуждение было таким бурным, что друзья даже не заметили, как к ним подошел Андрей.

Кто самый ужасный монстр этих морей?
Зелёные обыватели Европы скажут: Харибда, Червь рока... А я спрашиваю: Вы их видели? Нет? Так почему же самый опаснейший монстр тут - это тот, которого почти невозможно встретить?!

Бывалые моряки с уверенностью вам сообщат: Самый ужасный монстр вод Европы - ползун. Их много, они повсюду и их не остановит даже самый крепкий корпус подлодки! Конечно, есть рапторы, но умоляю. Их мало, они медленные. Да и к тому же, они хищники с довольно развитым мозгом. Их действия для нас логичны, понятны. А что ползуны? Просто прут, не взирая на боль и ранения. Вот, что страшно, вот что убивает множество даже опытных моряков.

Мне не раз доводилось встречаться с этими тварями. И скажу, я до сих пор не знаю, как с ними справляться, в особенности если они попали в слепую зону для корабельных орудий.

Ночь. На небе ярко светит полная Луна. Это первое полнолуние лета. Довольно тепло. Группа из двух агентов тайного отдела ФСБ идёт в гражданском по обочине дороги между посёлками Чёртов лес и Безрыбное Гниловодского района Инцельской области. Лучи фонариков постоянно шарятся по придорожным кустам.
- Да, мы уже километров десять от Чёртового леса отошли, а вообще никого нет. Ни людей, но оно и понятно, ни зверей, ни упырей. Хоть бы какой кабан или на худой конец белка пробежала. Странно это как-то.
- Витёк, а как ты хотел? Последняя машина час назад где-то проехала. Ночью здесь никто почти не ездит. Разве что местные с пьянки в райцентре возвращаются, алкаши позорят честь нашей великой скопкомовской державы, то ли дело днём. Вот что зверей никаких нет, странно. Ну да и хрен с ними. Вообще, хрень какая-то с этим местом. Есть у меня одна мыслишка на этот счёт.
- Ну, Семён, давай, рассказывай.
- Ну так слушай, нет тут никаких упырей. Людей, скорее всего, русалки с Гнилого залива заманивают своим пением, да и жрут. Вот ничего и не находят. Или аномалия какая, типо портала в иные миры, как в Бермудском треугольнике.
- Ну, ты, Семён, даёшь. Портал, блин. А кто машины как консервные банки вскрывал? Явно не русалки. А вот парочка упырей вполне могла так дверь вырвать.
- Да разорванные машины пару раз только попадались. А так машина стоит, а владелец без вести пропал. Если это и упыри, то хитрые гады, следы заметают. Думают, нет тела - нет дела. Ну ничего, покажем мы им Кузькину мать.
- Вован, сколько сейчас времени?
- Без пятнадцати час. Ещё часик, и светать начнёт. А там уже и до Безрыбного рукой подать.
- Тихо, слушай!

Кабина лифта медленно опускалась вниз по многочисленным этажам военного комплекса; Дампир, привалившись к стене, смотрела наверх, на ту единственную точку в потолке, погружённая в свои мысли; хотя бы здесь её не донимал гомон и смех тех отвратительных тварей, расползшихся по всему строению. На приборной панели каждую секунду загорались и тухли определённые лампочки с характерным щелчком – ей осталось немного, чтобы добраться до второй зоны здания, а уже оттуда отправиться прямиком на крышу, на судьбоносную встречу с одной неприветливой нацистской докторшей. Минус один этаж, минус два, уже три... Кабинка резко остановилась, и дампир еле удержалась за стены, чтобы не упасть; она слышала, как металлические тросы натянулись, скрежетали, и лифт резко опускался всё ниже и ниже, как ей казалось, на какие-то жалкие пару сантиметров, но толчки некомфортно ощущались. Рейн это не нравилось: неужели эти твари добрались сюда? Кабинка вновь опасливо качнулась, и полукровка стала колотить кулаками по приборной панели, нажимала на все кнопки подряд – ничего. И, не придумав ничего лучше, подбежала к двери, хватаясь за её створки; лифт немного накренился вбок, а металлический скрежет давал понять, что у неё остались какие-то жалкие пара секунд на то, чтобы успеть отсюда выбраться. Рейн приложила все усилия, чтобы открыть двери; сжав зубы, зажмурившись, напрягаясь, она поддёрнула металлические пластины и отодвинула их в стороны; открыв глаза, она открыла же себе и путь на свободу. Кабинка опустилась чуть ниже нужного этажа, и Рейн, выбравшись на поверхность, оказалась в тёмно-сером коридоре, освещённом ярко-красными лампами. Её даже не удивило, что вторые защитные двери лифта были выломлены так, будто их изрядно погрызли; на металле отчётливо видны следы от зубов.

На пошатывающихся ногах, она вышла из лифта, придерживаясь рукой за стену; перед глазами плясали мутные точки – катастрофически не хватало крови. Рейн тяжело дышала: тело невыносимо болело, но она игнорировала неприятные чувства, продолжая идти дальше. Сейчас же дампир находилась на самом последнем этаже Аргентинского комплекса: практически не освещённые комнаты, будучи в аварийном режиме, с низкими потолками, встречали полукровку абсолютной тишиной. Девушка прошла несколько метров, открыла небольшую дверцу, доходившую ей до груди и, пригнувшись, вошла внутрь ещё более тёмного коридора. Она осмотрелась: в стене были высечены продолговатые прямоугольные окна без стёкол, за которыми развернулась сплошь темнота. Дампир подошла ближе, облокачиваясь о подоконник и всматриваясь в горизонт: прямо напротив неё росла башня с небольшой пристройкой в виде арки, огороженной колючей сеткой, находящейся под напряжением; Рейн заметила, что на небольшой площадке выстроились солдаты, нацелившие свои ружья на беззащитных гражданских, но почему-то они не стреляли, будто ждали сигнала, приказа. Дампир посмотрела на другой край, заметив главного гостя на кровавой вечеринке, в которую саму Рейн не пригласили – но ей не привыкать к этому: девушка, одетая в голубую форму SS с выдающимся вырезом, еле прикрывающим грудь, на высоких каблуках, в фуражке и окровавленном фартуке с изображением красного креста, подошла походкой от бедра к одному из местных жителей, хватаясь за шиворот длинной робы мученика.

Противный навязчивый смех преследовал дампира в её поисках; эти голоса эхом прокручивались в голове заедающей плёнкой. Рейн бежала вперёд, по плохо освещённому коридору, оставляя за собой пустые гильзы и литражи крови; склад, затем узкий проулок – на неё бежали ещё двое монстров: червеобразные уроды захватили тела двух рабочих-немцев, заменяя прежние головы на отвратительную свою – почти как у младенца с чёрными дырами за место глаз, с кроваво-красной кожей и рядом больших зубов – совсем как у взрослых. Странные и страшные, они замахивались на полукровку голыми руками, и ей приходилось защищаться клинками: тихий свист ножей, рассекающих воздух, и обе конечности валялись на полу, истекая кровью, но это их не останавливало: монстры заливисто смеялись, стоя на ногах, пытались откусить от агента Бримстоуна кусочек побольше, и ей приходилось всаживать в их черепа пули: выстрел, и от них не оставалось ничего, кроме кровавой каши на полу и стенах коридора. Рейн поняла стратегию сражения с этими уродами: их Ахиллесова пята – их собственная голова. Дампир отшатнулась, перезаряжая найденный на складе пистолет: осталось три патрона, и она надеялась, что их ей хватит, чтобы здесь не сдохнуть.

Рейн бежала в никуда: тонкая дорожка из телефонных проводов растворялась в пелене тумане; видимость была практически на нуле, поэтому приходилось прислушиваться к любым окружающим звукам, чтобы хоть как-то обезопасить себя. Стрекот сверчков, журчание воды, кваканье лягушек... Всё выглядело относительно нормально, но вот дампир не верила всему этому – это лишь иллюзия, обманка, просто создана для того, чтобы окончательно запутать её и сбить с пути. И у природы это, чёрт возьми, получается: девушка уже больше трёх часов (навскидку) блуждала по болотам Морттона, но так и не нашла тот самый особняк имени Борегарда, в котором, как она предполагала, могли находиться выжившие. Даже достав карту и сверившись с местностью, которая сильно отличалась от нарисованных каракулей на пожелтевшей бумаге, можно сделать вывод, что полукровка заблудилась. Рейн тяжело выдохнула; следовало этого ожидать, к тому же Морттон – просто огромный лабиринт, только за место высоких стен тебя окружают вонючие болота, кишащие разного рода падалью. Складывая лист бумаги и убирая его обратно в карман брюк, девушка стала ступать по натянутому тросу телефонных проводов; она шла медленно, прислушиваясь к любому странному звуку, смотря исключительно себе под ноги, ведь впереди – ничего нет; даже вытяни руку - она бы потерялась в туманном облаке, была бы «отрезана» белой дымкой.

Бесконечные выстрелы, крики, взрывы... В телестудию будто в гости заскочил ураган разрушения: соединённые мостами высотки - первая заметно отличалась от второй, когда Рейн вошла внутрь: некогда красивые помещения корпорации «Llewelyn» теперь походили на декорации к какому-нибудь постапоклиптическому фильму ужасов: стены трескались штукатуркой, пол иногда провалился под ногами, вся мебель перевёрнута, сломана, повсюду валялись какие-то банки, листовки... А кабеля пожарной и охранной сигнализации опасно искрились; Рейн шла медленно, осматриваясь, прислушиваясь к окружающим звукам: два вампирских клана – люди Феррил и миньоны Зеркса – продолжали вести вражду, но их силы равны, и как итог – ни одного победителя за всё то время, что она здесь. Дампир аккуратно переступала кафельные плиты, шагая строго по чёрным клеточкам, продолжая идти по унылому серо-зелёному коридору, набитому не только всяким окружающим мусором, но и трупами войск двух сторон, сражающихся за право трона, надеясь в итоге выбраться из этой части здания в другую: Зеркс не мог уйти далеко.

Вытянув длинные стройные ноги на панели, она красила ногти зелёным лаком, попутно общаясь с подружками по спейсфону. Типичные девичьи разговоры: отдых, вечеринки, шмотки, мальчики. На ногтях блеснул светло-зелёный лак. Очередные пролетающие из уха в ухо шутейки, смех, заполняющий борт корабля, и в какой-то момент всё перевернулось с ног на голову, замельтешив и закружившись в безумном вихре. По полу растекалась лужица зеленоватого цвета, образуя собой вытягивающиеся полосы, поворот головы, и вот я уже задеваю какой-то из рычагов. Меня трясёт, обработанный механический голос равнодушно сообщает, что топливный отсек отцеплен. До моих ушей доносится некий грохот, будто что-то пало вниз и я в ужасе понимаю, что топлива хватит лишь на ближайшую планету, и то, если по счастливой случайности, мне удастся до неё долететь.
Вскочив, как ошпаренная, я не знала, что делать. Глаза метались из стороны в сторону по панели, эти разноцветные кнопочки и вытянуто-образные рычаги словно заворожили меня. Всё мигает и переливается, глаза метались по управлению. Запаниковав, я понимала, что ничего в этом не соображаю, зная лишь о такой кнопке - как «Автопилот». Салон корабля заполнился мерцающим красным светом — сигналом тревоги. На ярко-жёлтом фоне большими буквами читалось «Чрезвычайная ситуация! Аварийное приземление!». Бездушный голос как попугай повторял одну и ту же фразу раз за разом. Меня мотало по салону корабля из стороны в сторону, штормило с такой недюжинной силой, что было сложно устоять на месте. В какой-то момент перед глазами всё поплыло. Обзор стал гаснуть, проявлялся чёрный возвышающийся горизонт. Не удержав равновесия, меня с силой отбросило в сторону, из-за чего я сильно ударившись головой об край панели, рухнула на пол.

Рейн спряталась за металлическими бочками, осматривая местность и изредка поглядывая на уставших миньонов, севших полукругом у небольшого костра; у неё было стойкое ощущение того, что снаружи башня выглядела несколько меньше... Будто бы всё строение представляло собой гигантскую конструкцию, похожую на удочку: росла вверх, стоило только захотеть и покрутить пару винтиков да механизмов. Дампир понимала, что ей придётся идти через клонов, но решила выждать; аккуратно, передвигаясь приседом, она случайно оступилась, и шпилька со звоном ударила по металлической трубе; в голове рокотом прокатилось нецензурное ругательство, а вот слуги татуированной синезадой девицы резко повставали со своих мест.

– Ты там что-нибудь видел? – Рейн пригнулась; конечно, среди сплошного цвета ржавчины её сложно не заметить. Но она уповала на тупость местных помощников своей цели.
И не прогадала.
– Тихо, Виктор, – шикнул на товарища второй, подходя ближе к тому месту, где пряталась полукровка, – мы видели хозяйку: она просто чёрная от злости!
– Тоже мне новость!