Страшные истории и мистические истории

- Да, именно так.
- Ты не похож на остальных пациентов. – Я опять взглянул на нее. – У тебя в глазах читается другое, нежели у постояльцев этого заведения.
- Простите, а что вы видите у меня в глазах? - Снова осторожно спросил я.
- Я вижу стойкость, уверенность в себе и в то же время некую скромность. У тебя нет пустоты и безразличия в глазах. А еще доброта.
- Я благодарю за ваши слова, только вот на счет последнего вы, наверное, ошиблись. Не такой я и добрый.
- А я вижу другое, ты, наверное, пока не осознаешь это, но вскоре, поверь мне, вскоре ты в этом убедишься. – В ответ я просто улыбнулся. – Ну а теперь пойдем, долго стоять тоже плохо.

«Добрый». Что это значит? Я никогда не считал себя таковым, даже более, я всегда видел только глупость и злобу в своих поступках. Взять, к примеру, Алика, вот это действительно добрый человек, он не отворачивается от меня, даже больше, если я его порошу отстать от меня он все равно продолжит всеми силами вытаскивать меня из этой дыры, а я этого не замечу. Так же можно взять дядю Толю, ведь он не напал на меня с обвинениями или скандалом из-за другого пустяка. Да, многие люди так делали, вот не нравится им человек, а придраться к нему не из-за чего, тогда они сами провоцируют какую-то ситуацию, в которой и обидеть человека можно и оставить его же виноватым. Сколько ссор было по вот таким мотивам? Сколько драк во дворе, сколько расставаний вроде любящих друг друга людей, дело доходило даже до разводов. Но вот в этих двух товарищей по несчастью я не видел такого, они с добротой в глазах разговаривают со мной. Да что там говорить, сама Елена Викторовна остановила меня, что бы я мог подышать воздухом и насладится пением птиц. Разве это не доброта? Вот так просто поддержать незнакомого человека и подарить ему, то о чем он мечтает хотя бы на пару минут.

За окном бушевал сильный ветер, вздымая тюль над моей кроватью. Я лежал и просто смотрел в потолок. Мыслей почти не было. Были только те, от которых никакой пользы, типа какая сейчас погода на севере у родных, как там двоюродный брат в армии и так далее. И вдруг среди всей этой непонятной каши в голове раздался ненавистный мною голос «Вчера убили невесту на свадьбе». Ты отстанешь от меня или нет?! В туже секунду подумал я, но ответа не последовало. Почему это происходит со мной? Неужели я действительно, схожу с ума? Или все же это действуют таблетки? Вопросы, опять одни вопросы и никто мне на них не ответит. Хотя один человек может ответить мне на это, но, к сожалению, этот человек я. Ни каких ответов я себе не дам пока не пойму что со мной происходит. Что бы отвлечься от этого я взял книгу и просто начал читать.

Обед пролетел, так же как и завтрак, за исключением того, что мы по два раза ходили за едой. Обычно в этот прием пищи подавали первое и второе блюдо, поэтому мы сходили сначала за первым, а потом за вторым, обратный путь был таким же. Рухнувшись без сил на свою койку, я слышал, как звонок периодически звонил и голос в коридоре называл, чью-то фамилию. Естественно мою фамилию так и не прокричали, но надежда на это все же теплилась в моем сознании. Я старался не заниматься самобичеванием, но парой негативные мысли так и всплывали в моей голове. Книги читать уже не было сил, телевизор смотреть тоже не хотелось, а заняться чем-то другим попросту не было возможности, телефоны и другую технику отбирали при поступлении. Даже банально взять ручку и листок тоже не разрешали, ведь я мог кого-то поранить. От безвыходности я встал и пошел в коридор, может ходьба взад вперед меня отвлечет. Только я вышел из палаты и направился в сторону столовой, меня тут же окрикнул паренек, сидящий на лавочке.
- Эй! – Он смотрел мне в глаза, и я невольно указал пальцем на себя как бы с вопросом. – Да, да, ты. Подойди, пожалуйста. – Я выполнил его просьбу и, подойдя сел рядом. – Тебя как зовут?
- Кирилл.
- А я Дима. – Он протянул руку. – Будем знакомы.
- Будем. – Я пожал руку.
- Давно тут лежишь?
- Недавно, меньше недели. А ты?
- А я и не помню. – Он опустил глаза, но потом вновь взглянул на меня. – Но это ничего, меня в пятницу выпустят, мне доктор сказала.
- Правда? – Я удивленно посмотрел на него.
- Конечно! – Воскликнул он. – А дома меня ждут мама и папа. Когда я приеду домой, мы поедем цирк или зоопарк. Мне всегда нравилось смотреть на львов и тигров, они такие классные. А ты, к какому виду относишься?
- К виду? – Ошарашено спросил я.
- Да, к виду. Я вот лев, видишь, у меня даже грива есть. – Он провел рукой по волосам. – А ты? Хотя погоди, я сам угадаю, ты, наверное, питон? Или нет, нет, ты тигр? Да точно, ты тигр! – Он как то странно начал смеяться. – Я угадал, правда?
- Эм, да, наверное.
- Ура я угадал! – С этим возгласом он встал и побежал по коридору.
Все это видел Алик, стоя в коридоре у подвешенного горшка с цветами. Он проводил взглядом его и, улыбнувшись, направился ко мне.
- Вот, брат, бывает и такое. – Произнес он, усевшись рядом.
- А что это с ним? – Тихо, почти шепотом спросил я.
- Это разновидность шизофрении.
- А что их много?
- Много. Ты ведь тоже не поверил, что он болен, когда заговорил с ним?
- Честно говоря, да. Мне он показался нормальным, да и взгляд у него непустой и небезразличный.
- Да, бывает и вот такое. Я намекал тебе на это с самой первой нашей встречи. – Он посмотрел на меня и вдруг сменил тему. – Ну как, работаешь уже?
- Да. Пока таскал только чаны с напитками и едой, дальше видно будет, может еще, что-то попросят делать.
- Не попросят, а заставят. Впрочем, это не важно. Тебя спросили о таблетках и самочувствие?
- О самочувствии да, а вот про таблетки даже не заикнулась.
- Ничего и этого хватит. – Он встал и посмотрел в конец коридора, где весели часы. – Что ж, уже время к тихому часу подходит, после поговорим. – Произнес он и скрылся за углом.

Он мне намекал с самой нашей первой встречи о том, что здесь больше больных, чем я думаю? Но добрая половина пациентов вполне нормальные люди. Я вообще считал, что они попали сюда именно из-за того что и я. Неужели и они больны? А сам Алик, он же абсолютно нормален, если не считать эпилепсию. Я начал вспоминать самые первые дни в больнице. Вот я просыпаюсь, ошарашено оглядываюсь, понимаю, что я в больнице, только не понимаю в какой. Вот я уже подхожу к Валентине Георгиевне, она специально кричит на меня, чтобы вызвать головную боль. И проходя мимо назад к постели, я впервые встретился с ним. Разговор был коротким, но мне вспомнилась одна фраза, и я ужаснулся, он прокричал мне «Заправь постель». Получается, он тоже болен? Нет, нет. Такого не может быть! Да у него есть пунктик на счет заправленных кроватей, но это же не болезнь! Но вдруг я вспомнил его еще одну фразу «Я такой же, как и все, только не подаю виду». Что значили эти слова? Может это означало просто гнев за испорченный вечер, в котором я материл всех кого видел, и он попросту не хотел со мной говорить? Или он, в самом деле, нездоров на голову, и добрая половина пациентов просто тоже скрывает свою болезнь? Вопросы... Опять вопросы...

Крик «Тихий час» пронесся по коридору звонким эхом, и отделение постепенно стихало до уровня шепота, а потом и вовсе наступила тишина. В четвертой палате засопели старички и взрослые мужчины. Я тоже хотел забыться сном, но разные мысли перебивали его. Мне стало даже немного страшно. Страх этот был легким, даже можно сказать это просто тревога, но тревога была сильная, не знаешь, что у таких людей на уме, да и спасет ли кто-нибудь от них в случае приступа. Невольно я вспомнил свой первый приступ в этих стенах. Я ведь кинулся как раненый лев в последний бой. Напал на бедного парня с кулаками, хотя он даже не смотрел в мою сторону. А что если и сейчас на меня вот так кто-то нападет, его ведь вряд ли будут оттаскивать пациенты, только санитары мне помогут.
Думая об этом я не заметил, как пролетел уже час. Осталось лежать еще около двух часов и меня снова поведут через полюбившуюся мною дорожку. С этой мыслью я почувствовал тот сладкий запах деревьев. То ли повеяло с окна, то ли просто самовнушение от такого воспоминания. Я поднялся и, встав коленями на свою кровать, прильнул к открытому окну в надежде уловить еще нотки этого дуновения. И как ни странно, ветерок еще раз пронесся в нашу палату с этим запахом. Я закрыл глаза и начал вспоминать, как я был где-то в зеленых горах за импровизированным столом виде нескольких скатертей на земле. Я представлял, что сейчас за этим столом находится вся наша большая семья. Вот во главе стола сидят наши родители, а рядом с ними папы и мамы моих двоюродных братьев и сестер, ну и, конечно же, мы, молодежь. Взрослые, кто ни за рулем, распивают домашнее вино, те, кому везти нас обратно домой довольствуются компотом, что сварила бабушка неделю назад, ну а у нас были газировки разных цветов и вкусов. Мы весело играли на небольшой поляне у подножья горы, которая укрывала нас тенью хвойных деревьев. С другой стороны полянки протекала небольшая речка. Шум от нее был громким, но все же приятным, мы иногда спускались к ней помыть руки или поискать гладкие, плоские камни. Я даже находил камни в виде сердец, которые тут же отдавал сестрам. Как долго оттачивала вода эти формы камней, меня тогда не интересовало, но став постарше, я часто вспоминал об этом. Так же я вспомнил, как мы детьми пошли в поход вдоль речки вверх, естественно под наблюдением старшего брата. Ему вряд ли нравилось гулять с малышами, но против родительского слова ничего не скажешь. Но вот все эти воспоминания перебил голос за спиной фразой «Пономаренко, пожалуйста, лягте на кровать».

Раздумывать на просьбу о том, что бы лечь на кровать вариантов не было. Тут было два варианта: или быстро выполнить просьбу, или отметка в карточки как несогласие с рекомендациями медсестер. Но само слово «Рекомендация» - это было просто формальностью, на самом деле это был приказ. Вообще, тихий час - это был разгул для медперсонала и каторгой для пациентов. Медсестры, увидев стоящего человека в палате, и самое ужасное - в коридоре, мигом звали санитаров и укладывали человека на свое место. Если вдруг “Больной” начинал противиться или просто высказывать свое мнение о таких мерах, его заковывали в вязки на сутки, без права даже сходить в туалет. И поэтому два раза в сутки приходилось лежать смирно в своих кроватях.

Я взял книгу с подоконника, которую я всегда клал страницами вниз, дабы не перепутать страницы, на которой я остановился. Подперев голову подушкой и согнув колени, я начал читать произведение Джорджа Мартина «Умирающий свет». Чтиво было интересным, но у меня в голове оно не откладывалось, я читал эту книгу как будто для галочки или для того чтобы убить время. Мне не нравилось такое действо, ведь книги читают, вникнув в суть, как и при просмотре фильма. Не став себя мучить я отложил книгу обратно под окно и просто смотрел в потолок «Ты тут надолго» Раздался голос в голове как раскат грома при надвигающейся грозе. Но я был абсолютно спокоен. Ни каких умалений о том чтобы он перестал говорить, ни просто тревоги не было, я просто также смотрел в потолок. Но как ни странно это тоже сработало, голос больше не говорил ничего. Так вот как можно с тобой бороться! Ты просто отголосок таблеток, которые мне прописали в дни пребывания в первой палате. Не нужно тебя бояться и паниковать. Да и тебя по сути уже нет, смена таблеток мне поможет в этом!

Время подошло к пяти часам, и за мною пришла Елена Викторовна. Мы пошли прежним путем мимо главврача и сквозь металлическую дверь. В лифте я попытался с ней поговорить, но она дала мне знать, что нужно соблюдать тишину, поднеся палец к губам. Меня это немного удивило. Она не была похожа на человека, который разговаривает по настроению, хотя я ее мало знал, и это могло быть неверным выводом. Но все прояснилось когда, спустившись на первый этаж, она открыла дверь. В коридоре стояли люди, одетые в белые халаты и на них виднелись бейджи с именами и должностью, и на многих из них я успел прочитать «Заведующий отделением». Теперь мне все стало ясно, руководство идет на собрание. Мы вышли и направились к выходу. Так же молча мы шли по тропинке.
- Ты, наверное, уже понял, почему я не заговорила с тобой? – Нарушая тишину, сказала женщина у порога здания, из которого исходил сладкий запах запеканки.
- Начальство? – Осторожно спросил я оглядываясь.
- Именно. Не переживай, они сюда редко ходят.
- А что за собрание у них?
- Всей сути я не знаю, но говорят, что кого-то хотят повысить.
- О как. Ну, я надеюсь, этот «Кто-то» лучше работает, чем наша главврач.
- Возможно. – Женщина широко улыбнулась, но улыбка вскоре исчезла с ее губ. – Нам не стоит это обсуждать.
- Я вас понял. – Твердо сказал я и увидел, как в дверном проеме появилось два человека.