Странные дети

Автор: Дианида от 13-11-2020, 11:34

Они всегда жили среди нас, жили, живут и будут жить.
Их запирают в психушки, о них снимают фильмы, им завидуют.
А вот мне страшно, потому что я вижу обратную сторону медали, я с ними работаю.

Чего-чего, а такого удара ногой в самое яблочко, Валентина Андреевна никак не ожидала. Крепко держа ручонку своего нерадивого ученика и выговаривая ему о важности правильного наклона и старании при письме, она терпеливо выводила буковки на узенькой строчке помятой тетрадки. Рука мальчишки была безвольной, податливой и не принимала никакого участия в этом трудном деле правописания. Сам он брезгливо морщился и потешно надувал губы, показывая всем видом, что эта наука ему неинтересна, трудна и просто отвратительна. Валентина Андреевна, учительница начальных классов, годами выработавшая в себе умение сдерживать негатив, чувствовала сейчас подступавшую злость на этого ни к чему не способного мальчишку. Ни читать, ни писать, ни считать! Далеко не глупый, а просто обленившийся чертёнок. Была бы её воля, такого бы ремня дала. Поначалу мог запросто показать ей язык в ответ на требование стараться, потом кинуть в её сторону матерное словцо, показать неприличный жест, опустив руки под парту. Или просто объявить бойкот, демонстративно отвернувшись и бросив ручку на пол. В таких случаях учительница отступала, не просила, не объясняла, не ругала, а давала время перебунтовать и успокоиться. Хорошо, что на весь класс вот такой один трудный ученик. Сегодня оставила после уроков на дополнительное занятие, надо же как-то учить.

Ощущая усталость и боль в спине, она тяжело выпрямилась и тут же почувствовала удар пониже спины, от которого слабо охнула и резко повернулась к обидчику. Серёжа Коваленко, ученик первого класса, смотрел исподлобья на свою учительницу, явно радуясь, что удар достиг своей цели. Во взгляде чувствовался вызов: «Ну и что ты мне сделаешь?»/ Валентина Андреевна, удивлённая, рассерженная, покрасневшая от негодования, сделала шаг навстречу первоклашке, с усмешкой наблюдавшему за её действиями. Тетрадка, лежавшая на парте, поднялась в воздух и с силой шлёпнула оторопевшую учительницу по лицу. Обыкновенная шариковая ручка, которую минуту назад сжимали тонкие детские пальчики, сейчас выскользнула, подпрыгнула вверх и застыла в паре сантиметров от левого глаза, намереваясь вонзиться в зрачок по велению своего маленького хозяина, сложившего руки на груди и откинувшегося на спинку стула.
Конец записи.

Вонь в квартире появилась сравнительно недавно. Павел Сергеевич, работавший патологоанатомом в местном морге, сначала не придал этому значения. Ну, воняет и воняет, на работе не такого нанюхаешься. А специфический запашок, связанный с его работой, давно въелся и в одежду и в душу. Жена год назад ушла, бросив ему в лицо обидное: «Да пошёл ты со своей работой да своими трупаками». Пытался ей что-то возразить, объяснить, но получил очередную порцию обидных слов с очень тонким, но понятным смыслом: «Закрой свой рот и не воняй здесь больше в мою сторону!». Слова эти он слышал и раньше от неё, обижался, тайком обнюхивал свою одежду, себя. Долго скрёб тело в ванне, ещё раз принюхивался к себе и ничего особенного не замечал. Нормальный мужик, нормальная работа, нормальный запах. Разве её объяснишь, что там у них всё строго, стерильно и в какой-то мере, даже уютненько, чего не скажешь о квартире, хозяйка которой вечно ворчит и воротит от него нос. Переживал, конечно, но в себе. Не хотел, чтобы сын видел, ему учиться надо, а не в дела взрослых вникать. Без хозяйки трудно, но ему с женой легко никогда и не было. Всё как-то само собой пошло, поехало: работа, дом, быт, который никак не хотел слушаться мужских рук. Отварные пельмени, яичница,, бутерброды и дежурные фразы в сторону сына: «Как в школе? Ты ел? Уроки сделал? Приду поздно, не жди».

Артём, семиклассник, в общем-то особо и не переживал развод родителей, а, может, делал вид, что не переживает. У него был свой мир, свой круг общения, свои интересы и вопросы. Отца в этом созданном мире не было. Зато были такие интересы, узнай о которых отец или окружающие, то навряд ли Артём встретил понимание с их стороны. Какое понимание может быть, когда у тебя в шкафу, в который никто не заглядывает, есть своя кунсткамера собственного производства. Серые подвальные крысы с белыми головками и вытаращенными бусинками глаз. Белые крыски с серыми головками, застывшие в самых вычурных позах. Сам резал, сам сшивал, сам раствор готовил.

Привлекал Артёма не процесс экзекуции над бедными тварями, а процесс их оживления. Да, именно их оживления. Подержишь такую сборную крыску в руках, почувствуешь, как ладони начинает распирать жгучей пульсирующей болью, направишь мысленно эту пульсацию на то, что когда-то было двумя разношёрстными зверьками, и чудо – пушистое произведение зашевелится, завозится, а потом вцепится в чужую половинку тела маленькими зубками, стараясь отгрызть и уничтожить чужеродную плоть. Правда, усилий хватает ненадолго, вскоре движения зверька становятся хаотичными, вялыми, а потом он замирает бесформенной массой уже навсегда и находит своё место в очередной банке. В шкафу стояло уже штук восемь таких банок, а места требовалось побольше, ещё хотелось бы поэкспериментировать не только на крысах.

То, что Артём может то, что не могут другие, он понял не так давно, случайно. Тогда исходным материалом послужила хомячиха Лепёшка, прозванная так за свои габариты и случайно раздавленная тяжёлой ногой отца. Неся хомячиху на место погребения под каким-нибудь кустом, Артём и почувствовал эту жгучую пульсацию в ладонях, а потом изломанное тельце ожило и заскребло коготками, желая освободиться из темницы сомкнутых рук. Лепёшка жила каких-нибудь пять минут, но она точно жила, скреблась, попискивала. Если тогда Артёму казалось, что это случайность, то впоследствии он убедился, что действительно может оживлять, пусть ненадолго, но его руки дарили жизнь. Придушенный воробей, пойманный соседской кошкой, бездомная дворняга, сбитая машиной, мышь, смачно прихлопнутая мышеловкой, всё это в его руках получало маленькие порции жизни. Хотелось большего. Этим большим стали две разношёрстные крысы, благо достать их не составило большого труда. Намного трудней было соединить голову одной с телом другой, не имея специальных знаний и инструментов. Возился долго, заляпав при этом половину своей комнаты, но результат! Пульсация, жжение, слабое головокружение, и его творение уже со страхом стреляет глазами по сторонам. Потом опять бесформенная вытянутая тушка. В банку её. Опять хочется большего.
Конец записи.

Нежное и удивительное создание пяти лет в длинном пышном платьице с блёстками стояло на небольшой сцене актового зала детского сада «Солнышко» и мило улыбалось. Девочка улыбалась папе и маме, не сводивших глаз с любимой дочери, а также всем, чьи любопытные взгляды были прикованы на этого ангелочка. Глядя на неё, никто бы и не подумал, что десять минут назад ангелочек выгибался в истеричном крике и захлёбывался потоком льющихся слёз. Мишка Лескин толкнул, обозвал её дурочкой и задавакой, да ещё в придачу плюнул на красивое пышное платье, приготовленное мамой для выступления. Слёзы были потушены многочисленными обещаниями забросать малышку подарками, но обида ещё клокотала в маленьком сердечке, заставляя его обладательницу поминутно оглядываться на самодовольного надутого Мишку. Воспитательница заиграла мелодию детской песенки, малышка шумно вздохнула и запела, кокетливо и уморительно сложив пухлые ручки. Присутствующие заулыбались, голосок был звонкий, чистый, не фальшивил, а старательно выводил каждую нотку.

А вот за кулисами происходило что-то непонятное. Кто-то испуганно охнул, потом все забегали, засуетились, раздались испуганные возгласы. Миша Лескин, виновник недавних девчачьих слёз, с начала исполнения песенки стал почёсывать оттопыренные уши, потом замотал головой, болезненно морщась. Лицо мальчика побледнело и, присев на корточки, он закрыл уши ладошками, сквозь которые показались тонкие струйки крови. Такие же струйки потекли из носа, окропляя штанишки и белую рубашонку. Мальчик привалился к стенке и закричал от боли, в то время как вокруг него засуетились взрослые. И только ангелочек победно задрал носик вверх, заканчивая весёлый куплет песенки.
Конец записи.

- Ну и что вы об этом думаете? – спросила меня немолодая женщина, настороженно наблюдавшая за мной в течение всего времени.
Что я могла думать? Знала, что будет собеседование, ожидала всяких вопросов, заглядывавших вглубь моего резюме, но изучение подобных опусов с моментальным анализом, как-то не укладывалось в моей голове.
- Думаю, что это явно не медицинский отчёт и даже не какой-то документ, а, скорее всего, воссоздание проблемной ситуации с целью выявления моей компетентности. Тогда скажу сразу. В первом случае у ребёнка трудности в адаптации к школе, полное отсутствие мотивации к учёбе и плюс к этому сверхспособности, заставляющие предметы покидать свои места, если конечно, это всё не выдумка. Во втором случае перед нами встаёт социопат с садистскими наклонностями. Детство без внимания и любви привели к пагубным изменениям детской психики и галлюцинациям, в корне которых лежит полная уверенность в умении оживлять мёртвые объекты. Ну, в третьем случае, все описанные события – это стечение обстоятельств. Ребёнок не может целенаправленно причинить вред одному силой звуковых волн, воспроизводимых его голосовыми связками, и в то же время не влиять на других. У мальчика могло повыситься внутричерепное давление, да мало ли каких причин, но я не берусь утверждать, что причиной случившегося послужила невинная детская песенка.
- Не песенка, а исполнитель, - мрачно сказала собеседница. По всему было видно, что особого впечатления мои ответы не дали. Так чего же она ожидала от меня, детского психолога с семилетним стажем из небольшого провинциального городка. К тому же по поводу дребедени, написанной на трёх листочках. В чём подвох?
- Скажите, а вы допускаете сам факт того, что дети с очень необычными способностями, зачастую выходящими за рамки общепринятого понимания, всё-таки живут среди нас?
Странный вопрос. За свою практику я насмотрелась и на девиантное поведение, и на жертв бытового насилия.
- Смотря что мы понимаем под этими рамками. Лично мне не приходилось сталкиваться и работать с такими детьми, но весьма вероятно, таковые есть.
После небольшой паузы, женщина повернулась ко мне и просто поставила меня перед фактом.
- Вы совершенно правы, они живут среди нас, растут, учатся, становятся взрослыми. Первые две истории, с которыми вы познакомились довольно старые. Они имеют продолжение и конец. Неусидчивому первокласснику сейчас шестнадцать лет, и он находится в изоляции, скажем, на лечении, по той причине, что представляет большую угрозу для окружающих. А вот герой второй истории, мальчик, как вы выразились с садистскими наклонностями, стал очень хорошим врачом, который работает в нашем центре. Здесь мы работаем именно с такими детьми: милыми, добрыми, замкнутыми, агрессивными, но здесь их называют просто странными. Все они имеют определённый дар или способности, и наша задача помочь им разобраться в себе, научить управлять этим даром, не причиняя окружающим вреда. У нас большой штат сотрудников и каждый выполняет свою работу согласно своему уровню. Записи, с которыми вы познакомились, именно отчёты, предоставленные сотрудниками первого уровня, отвечающими за поиск и сбор информации, далее идут наблюдатели, которые долго и кропотливо наблюдают за индивидуумами, прежде, чем те попадут в наш центр. А вот тут за дело принимаются психологи, которые должны увидеть сам дар и понять, сможет ли такой ребёнок справиться с ним, и что будут делать специалисты следующих уровней. Психолог должен понять, что перед ним: особенности характера, неустойчивость психики или та самая странность, которую надо изучать, направлять, или объявлять ей войну.

Признаться, всё сказанное не укладывалось у меня в голове, я даже начала сомневаться, смогу ли я работать с таким контингентом и вообще, чего от меня ждут. Тем не менее, первый мой вопрос касался третьей незаконченной истории.
- Вы ничего не сказали о поющем ангелочке. Кем же стала она, и что всё-таки случилось с обидевшим её мальчиком?
- Девочка ещё ходит в детский сад. Она окружена любовью и заботой своих близких, и как все малышки её возраста, любит играть, бегать и петь весёлые детские песенки. А мальчик... он практически ничего не слышит. А вот виновата ли в том юная леди, придётся разбираться вам. За три сеанса, что она была у нас, мы совершенно ни в чём не продвинулись.

Первым чувством, охватившим меня, было чувство скрытой радости. Работа очень нужна мне сейчас. Хотелось оставить позади месяцы депрессии и боли, забыть всё: гибель мужа и сына, сочувствующие взгляды, алкогольный угар, пожирающий душу изнутри, ощущение бесполезности и одиночества. Да, новая работа, новое место, новая осмысленная жизнь. Куда я только не отсылала своё резюме, и предложения были, но вариант оказаться вдали от города, в тихом уютном месте, называемом детским санаторием, для меня оказался лучшим подарком судьбы. Час неутомительной поездки, и вот я уже стою на асфальтированной дорожке, ведущей к двухэтажному зданию, скрытому под кронами деревьев. Чистота, порядок, свежий воздух, цветы, фонтанчики, тишина. Как раз эта тишина и настораживает, нет самых главных звуков, которыми должно быть наполнено это место – детских голосов. Нет, детей я всё же увидела. Несколько взрослых, вероятно, родителей, расположились в вестибюле и приглядывали за своими чадами, бегающих, скачущих и орущих на разные голоса. Охранник, встретивший меня, молча показал на дверь, уходящую в длинный коридор. Я бы совсем запуталась в глянцевой пустоте, если бы мне навстречу не вышла эта женщина и не пригласила войти вслед за ней в небольшую комнату.
Я принята, правда с испытательным сроком, но у меня есть работа. И шуть с ним, что мой наставник – пожилой ворчун, кабинет напоминает бункер, напичканный непонятным оборудованием, и что мне нужно ознакомиться с двумя толстенными папками разных инструкций. Как оказалось, людей именно моего уровня не хватает, и мне сразу придётся учиться новым премудростям на рабочем месте с помощью Сергея Назаровича, конечно.

***

Ну что ж, новый рабочий день и, судя по документам, изученным накануне, моим пациентом будет Дмитрий Белов, мальчик шести лет, доведший до сумасшествия уже трёх человек: родную бабушку, соседского мальчишку-одногодку и преподавателя развивающего центра. Связи между этими людьми никакой, кроме того, что они тесно общались с Димой, а вот исход одинаковый – сильнейшее нервное расстройство, причём у бабушки случился инфаркт и в данное время она полный инвалид. Дима сейчас сидит передо мной и с любопытством поглядывает на шкаф, уставленный игрушками. Впечатление вполне нормального жизнерадостного ребёнка.
- Димочка, тебе нравятся игрушки?
Мальчик утвердительно кивнул.
- Хочешь поиграть? Можешь взять любую, какая тебе нравится.
Мальчик спрыгнул со стула и направился к шкафу. Внимательно осмотрев его содержимое, он потянул на себя альбом и карандаши, не яркую машину с пультом управления, не конструктор с миниатюрными ключиками и гайками, а простой альбом для рисования.
- Ага, значит, ты любишь рисовать? – продолжаю я.
- Да, - слышу в ответ несмелое утверждение.
- А что ты любишь рисовать?
- Животных.
- Ну, вот и нарисуй, а я тебе помогу.
Дима покосился на дверь.
- Мама не разрешает рисовать.
Я была удивлена, в его возрасте рисование нужно не только для развития моторики руки, а вообще для познания и самовыражения. Запрещать ребёнку рисовать!
- Дима, здесь рисовать можно! Ну, что ты хочешь, смелее.

Карандаши замелькали в пухлых ручках и скоро на листе бумаги проступили ясные очертания какого-то животного. Мальчик погружался в работу с головой и даже высунул кончик языка от усердия. С каждой минутой я убеждалась, что талант художника налицо. Какая мелкая моторика! Рисунок ничуть не напоминал работу шестилетнего малыша. У существа, которого рисовал Дима, отчётливо проступала каждая чешуйка, и это была не маленькая рыбка из домашнего аквариума. На листе извивалось безобразное круглое кольчатое тело с огромной пастью, усеянной несколькими рядами зубов-треугольников. Ни глаз, ни подобия носа, огромный провал с рядами зубов, по спирали уходящими внутрь глотки. Самое страшное, что эта спираль двигалась, наподобие механизма мясорубки, только мяса в ней сейчас не было. «Этому мальчишке только арты к ужастикам рисовать», - промелькнуло у меня и исчезло в приступе паники. Тело монстра поднялось над поверхностью листа и полезло на стол, вытягивая кольца сантиметр за сантиметром. Дима застыл в безмолвном крике и поднял ручки, защищаясь от своего творения. Но целью этого творения явно была я. С невероятной быстротой, тварь оказалась на краю стола и шлёпнулась вниз, обдав меня брызгами зелёной слизи. Мгновение, и носок моей туфли оказался в пасти этого существа, которое просто стало натягиваться, ежесекундно сокращая отвратительные подвижные кольца. Я не закричала, не кинулась прочь, я впала в ступор и смотрела вниз, будто ожидая, когда моя нога окажется в спиралевидной зубастой глотке. Мясо для мясорубки.

«Вера, за черту!» - пронзительный голос выдернул меня из ступора, и только тогда я почувствовала нарастающую боль в кончиках пальцев. Этот шаг за белую еле заметную черту на полу кабинета дался мне с большим трудом. Левая нога налилась тяжестью и отказывалась слушаться, я поволокла её вместе с пульсирующей тварью, которая добралась практически до голеностопа. Как только круглое тело коснулось белой черты, эта полоса завибрировала и выплюнула маленький язычок голубого пламени, который как резак мягко вошёл в копошащуюся плоть и бесшумно разделил её на две половины. Хвост ещё сокращался какое-то время, вот глотка тут же ослабила хватку и повисла на ноге бесформенным комком. Через минуту от мрази остались только две шипящие лужицы и несколько чешуек, прилипших к полу.
- Всё, зафиксировали! Вера, ты молодец, - ласково теребил меня за плечо Сергей Назарович, в то время как молодой человек в белом халате присел около мальчика.
- Ну что, Димка, страшно? А для бабушки ты что нарисовал?
- Собаку, я её у нас во дворе когда-то видел, - вздохнул мальчик.
От испуга у него не осталось и следа, к картинкам своим он давно уже привык.
- Ну что, Вера, перед тобой типичный худмин. То есть умеющий оживлять свои рисунки. До сих пор не знаю, как это у них получается. Ну, вот представь, показывает бабушке рисунок собаки, а собака с альбома прыгает и гавкает так ласково. Интересно, что он там учителю и соседскому мальчишке нарисовал.
Я уже пришла в себя, глядя на невозмутимого и весёлого Сергея Назаровича.
- Это точно не глюк?
- А камера может глюк заснять? Здесь этих камер не меньше десятка натыкано. Свою работу ты сделала. Мальчишка себя проявил, а дальше - работа специалистов другого уровня. Давай чайку, а потом за отчёт.

Вот так и прошёл мой рабочий день и первое знакомство с девиантом. Конечно, мне сразу было многое непонятно, я недоумевала, возможно, задавала много вопросов, боялась, а вот уйти мне не хотелось. Тем более, первый успех сразу открыл мне дорогу, отменив испытательный период. Со временем я узнала, что центр располагает довольно большим штатом сотрудников, которые выполняют свою работу, следуя инструкциям, и ни при каких обстоятельствах не вмешиваются в дела других специалистов. А их здесь было не мало. У каждого уровня свои обязанности, своя площадь деятельности, свои подходы и свои правила. Здесь каждый хранил свои секреты, не распространяясь о своих пациентах, не сетуя на неудачи и не хвастаясь успехами.

***

Маленьких пациентов было много. Хорошо, что большинство из них были вполне обычными детьми. Многие действительно одарённые, настоящие интеллектуалы, тем не менее, они оставались просто детьми. Но были и такие, при встрече с которыми по коже пробегали мурашки.
Шестилетняя Анечка сидела напротив меня и со скучающим видом озиралась по сторонам. Ей было неинтересно. Ни глянцевые весёлые картинки, ни маленькие яркие куколки, предложенные мной, не произвели на неё впечатления. При виде вазочки с конфетами, стоящей на моём столе, глазки девочки оживились, ручонка потянулась к лакомству, но тут же замерла в воздухе и вернулась к хозяйке с ... огромным краснобоким яблоком, в которое она тут же впилась зубками. Чёрт возьми, оно появилось не откуда-то из кармашка, а прямо из воздуха! Ага, девочка умеет материализовывать предметы. Хотелось бы узнать как. Я молча наблюдала за Анечкой и в душе восхищалась, но когда было съедено второе яблоко, а потом третье, решила всё-таки сделать перерыв в незапланированном перекусе. Вот тут-то всё и началось. Стоило мне сделать шаг навстречу ребёнку, как в лицо мне ударило такое же яблоко. От неожиданности я плюхнулась на свой стул, но это было последнее, что я успела сделать. Мои руки накрепко прилипли к столу, а ноги сдавила невидимая бечёвка, затягивающаяся всё туже и туже. Теперь удары сыпались на меня со всех сторон и отнюдь не яблоками. Чьи-то руки хлестали меня по щекам и мёртвой хваткой вцепились в волосы, оттягивая голову назад. Из разбитого носа стекала кровь, а в рот мне уже лезло такое же яблоко, раздирая уголки губ и лишая меня возможности даже пискнуть. Господи! Да где же этот Сергей Назарович, он что, вообще ничего не видит? Им что, мало того, что уже засняли камеры!

Очнулась я от того, что кто-то поднёс к моему разбитому носу нашатырь. Сознание выдернуло склонившуюся надо мной озабоченную физиономию Сергея Назаровича и несколько расплывчатых фигур.
«Ты чего, дурёха, инструкции не читала, на герань почему сразу не посмотрела?» - зашипел мой спаситель.
Согласно инструкции, этот солнцелюбивый неприхотливый комнатный цветок очень чутко реагирует на появление чужеродной субстанции, вызванной воображением странных. Малейшие колебания воздуха или изменение температуры, незаметные для человека, губительно действуют на растение, превращая его в мёртвый сухостой. Вот почему на каждом окне здания санатория красуются горшки с пышной цветущей геранью. Только сейчас, с трудом повернув голову, я заметила на подоконнике почерневшие и поникшие кустики.
- Что это было? – прошептала я, морщась от боли.
- Будем считать, девчонка с воображаемыми друзьями. Мала ещё, так они её охраняют. Любое желание дитятки для них закон. А в тебе угрозу почуяли, вот на защиту и стали.
- Такое сейчас бывает?
- Здесь и не такое бывает. Это ещё ничего, а вот если на вызов отправят! Там средств защиты не очень-то, а риска куда больше.
Про вызов на дом я уже не раз слышала, но всё как-то мельком, не вдаваясь в подробности, хотя поломанные рёбра и сломанные шеи говорили сами за себя. Я думала, что меня это не касается, не моя сфера, не моё дело. А сейчас думать о чём-то другом после встряски, у меня не было ни сил, ни желания, ни воображения. Я просто закрыла глаза, не слушая больше торопливые объяснения Сергея Назаровича о загадках парапсихологии и шутках судьбы.

***

Вызов. По-моему представлению, всё это должно выглядеть, как визит врача к больному. Раз вызвали, значит, помощь нужна. Учитывая специфику моей работы, это беседы с родственниками, с самим «больным», с пострадавшими, если таковые имеются, в общем, как-то так. Вот и сейчас, когда Сергей Назарович объявил, что завтра мы едем на вызов к десятилетнему мальчишке, страдающему лёгкой формой ДЦП, я сразу представила летающие по комнате игрушки, моего воображения на большее нем хватило. Да и какие странности может показать ребёнок, который с трудом удерживает в непослушных руках предметы и нуждается в постоянной заботе взрослых.
- Сергей Назарович, вы уверены, что это именно наш случай? Я даже не знаю, с чего и как начинать, о чём спрашивать.
- Вера, начинать первый визит нужно просто с наблюдения. Охотиться мы будем за тем, что не замечают другие. Наблюдатели и без нас своё дело знают, а вот мы посмотрим на всё со стороны.
- А что искать, ведь информация какая-нибудь должна уже быть, почему мы?
- Ну, посуди сама, может ли ребёнок с таким заболеванием раскрыть клетку с попугаем, стоящую довольно высоко, или написать упражнение каллиграфическим почерком лучше всякого прилежного ученика, да так, что приходящим на дом учителям, остаётся только удивляться и радоваться.
- Только-то!
- Вера, ты считаешь, что это не повод приглядеться повнимательней? А вот отчим, с лица которого слезли лоскуты кожи, потому что чайник взбесился и выплюнул ему в лицо всё содержимое, состоящее из двух с половиной литров кипятка, так бы не сказал. Если бы он только знал, как тяжело мальчишка переживает из-за каждой ссоры отчима с матерью, если бы он видел, этот взгляд, наполненный злостью и обидой! Хотя, после такой порции кипятка, хорошего зрения ему не видать!

***

Воскресенье. Мы с Сергеем Назаровичем уже битый час сидим на скамейке у детской площадки и наблюдаем за резвящейся малышнёй. Молодые мамы не сводят глаз со своих сокровищ, степенные бабульки охают и грозят пальцем своим чадам, если видят то, что запрещено их семейным уставом. Несколько мальчишек чуть поодаль возбуждённо гоняют мяч, выписывая ногами замысловатые кренделя. Белокурая женщина с голубыми уставшими глазами рассеянно смотрит на всю эту кутерьму, положив руку на плечо бледному мальчику, сидящему в инвалидной коляске. Сергей Назарович чуть заметно кивнул, давая понять, что они и есть предмет нашего наблюдения.
Женщина сделала два шага назад, переключив своё внимание на разговор с такой же молодой мамашей, наблюдавшей за весёлой вознёй в песочнице. А вот в лице мальчика, что-то изменилось, и это заставило меня насторожиться. Всё это время он с завистью следил за сорванцами, пасующими мяч друг другу. А вот теперь его глаза застыли, уставившись в одну точку, а на лице появилась маска безразличия и отрешённости. Его фигурка съёжилась и обмякла, сливаясь с креслом. Зато среди играющих началось оживление, послышались удивлённые возгласы и обиженные упрёки. Мяч увёртывался от мальчишек и скользил между их ног, живя своей жизнью. Они бросались из стороны в сторону, крича что-то друг другу. Их удары не достигали круглой цели, которая ловко увёртывалась, дразня и разжигая их злость.

- Ишь, разорались, ноги сейчас переломают друг другу, а то и попадут кому-нибудь по голове, хулиганы малолетние. Куда матери смотрят! – качала головой одна из бабулек, обращаясь к своим соседкам.
Знакомая картина. Седовласых любительниц перемыть чужие косточки около подъездов можно встретить всегда и никак не меньше двух.
- Да никуда не смотрят, нарожали и путёвкой в жизнь по заднице. А потом удивляются, откуда у нас проститутки да наркоманы, - пухлая матрона в очках с толстенными стёклами, нарочито громко высказала своё мнение, оглядываясь по сторонам.
- А алкашни сколько, пьют и о детях не думают. Потом и появляются, - одна из бабулек метнула хищный взгляд в сторону замершего мальчика. – Ирка из десятой квартиры вон родила, а теперь и сыну и ей всю жизнь маяться. А кто тот отец, поди разберись.
«Понесла кобыла, да лягнуть забыла», - подумала я, морщась от того, что стала невольной свидетельницей этих гнусных сплетен.
- Да и со вторым её муженьком не всё гладко. В больнице лежит, она ему всю харю кипятком сварила.
- Да не она, её и дома не было, а я точно знаю...

Что она знала, по-видимому, останется пока тайной. Мяч прилетел со стороны играющих мальчишек и глухо шлёпнул по хитрой физиономии, раскрошив очки. Голова бабульки судорожно дёрнулась, и она завопила, прикрывая глаза пальцами, сквозь которые показалась кровь. Её соседка вскочила, всплеснула руками и попятилась, раскрыв рот в беззвучном крике, и тут... Это был не удар, не толчок, не подножка. Я увидела то ли тень, то ли полупрозрачный сгусток, то ли облачко пыли, поднявшееся под её семенящими ногами. Через несколько секунд она неловко грохнулась, неестественно вывернув ногу и клацнув зубами о цементный бордюр. Замешательство длилось мгновение. Мальчишки бросились врассыпную с криками: «Это не я!». К стонущим бедолагам кинулись мамаши, кто-то испуганно охнул, раздался детский плач и срывающийся крик: «Да вызовите скорую!».

«Вера, ты это видела, видела?» - взволнованно прошептал мне над ухом Сергей Назарович.
«Ага», - буркнула я в ответ, не зная, бежать ли на помощь, или оставаться на соседней лавочке. Признаться, я не поняла, что видела. Стечение обстоятельств, полтергейст или игру воображения. Украдкой посмотрев на мальчишку в коляске, заметила, что сейчас в его глазах не было отрешённости, любопытства или испуга. Они светились довольством, зато побелевшая, как мел, мать лихорадочно кинулась к своему сыну, увозя его от толкотни и криков.

***

- Ну и как тебе зрелище? – насмешливо спросил Сергей Назарович, когда мы ехали назад в свой санаторий.
- Не из приятных. Что дальше?
- А знаешь, напарница, такие люди были всегда, с самого зарождения человечества. Они учатся, адаптируются и просто живут, растворяясь среди обыденности. Представь, кто может вырасти из такого малявки, если не заметить, отмахнуться или растоптать. Он же, засранец, не просто предметы перемещает, сам из тела выходить может. Видела, как бабку об бордюр?
- Так почему мы ничего не предприняли? Мы же должны были помочь!
- Для бабулек помощников хватало. А прежде, чем помочь мальчишке, нужно узнать, какими способностями он обладает. Ты его связывать сейчас будешь? Воспитательную работу проводить? Да он со страху тебя об этот же бордюр треснет, а ты ещё и виновата останешься. Нет, Вера, со странными детьми нужно быть очень осторожными, располагать информацией, доказательствами и средствами защиты. Говоришь, что помочь были должны. А мы и помогаем, только про это знают очень и очень немногие. Ну а дальше...
Мог бы и не объяснять. Я знаю, что будет дальше. С нашей стороны – полные отчёты с описанием происшедшего. За дело возьмутся специалисты следующих уровней – психиатры, парапсихологи, даже духовные лица. Да, да, хоть и проработала я здесь недолго, а про одержимость тоже наслушалась. Вообще, теперь это не моё поле битвы. Завтра я встречусь с тем самым маленьким ангелочком и услышу её божественный голос.

***

Судя по записям наблюдателей, ничего особенного за последние два месяца не произошло. Сашенька, так звали поющего ангелочка, исправно посещала детский сад, участвовала во всех мероприятиях и дарила только радость окружающим. Инсульт пожилой воспитательницы не в счёт. Это произошло во время тихого часа. У неё внезапно закружилась голова, звон в ушах сменился тошнотой и онемением руки, а потом провал и госпитализация. Сашенька в это время беззаботно спала в своей кроватке. Правда, её мама накануне устроила скандал по какому-то поводу, может, это и послужило толчком к болезни.

Сейчас девочка сидела передо мной и поминутно оглядывалась на дверь, за которой осталась её мама. Потом она смешно наморщила носик и сказала:
- А я сегодня опять петь буду?
- Ну, если, ты, конечно, захочешь!
- Не хочу! Я к маме хочу!
- В прошлый раз тебе понравилось играть вон с той куклой, - я показала на полки шкафа, уставленные разными игрушками, - хочешь ещё поиграть с ней?
После минутного колебания девочка тряхнула кудряшками и подбежала к вожделенным сокровищам. Сдёрнув с полки сразу несколько игрушек, она хитро посмотрела на меня и швырнула их на пол.
Так, начинается, сейчас мы будем показывать свой характер. Сашенька тут же пнула их и по-прежнему глядя на меня, потянулась за другими. Через секунду на пол посыпались разноцветные кубики, покатились карандаши, разлетелись в разные стороны разноцветные пазлы.
- Саша, мне кажется, что это не самая лучшая идея, устраивать такой беспорядок. Теперь нам придётся всё это убрать, - сказала я строго, делая шаг вперёд.
- Не хочу убирать, ты мне не нравишься, ты злая!

Девочка отпрыгнула к двери и завертелась волчком, приговаривая нараспев: «Злюка-колюка». «Это что, такая детская песенка?» - промелькнуло у меня в голове. Точно, эти слова она напевала, как будто поддразнивая меня. Перед глазами всё начало двоиться, в ушах что-то застонало, зазвенело, боль как пуля пронзила виски и переползла в затылок, грозя пробуравить его насквозь. По губам поползло горячее и солёное. Пошатываясь и зажимая уши руками, чтобы и мозги не поползли за ворот, я с трудом раскрыла дверь и выбралась в коридор. Вот она, тварь!
Вытянутая морда и злобный оскал, сквозь который с шумом вырывался воздух, огромные глаза с воспалёнными набрякшими веками – вот что встретило меня за дверью. Вот она, мамочка со своей фанатичной любовью к избалованному ребёнку. Все, кто не нравится ангелочку, превращаются в инвалидов как бы по естественным причинам.
В этот удар я вложила всё: и злость, и душу, и последние силы. Мамаша распласталась, вереща и ругаясь, как сапожник, а я опёрлась о стену, слыша топот бегущих ног и знакомый голос Сергея Назаровича.
Боль в голове медленно отступала. Вот я опять побывала в переделке, и даже умудрилась не отключиться.

***

- Вера, ты когда догадалась, что дело совсем не в ребёнке?
- После последнего отчёта, в котором говорилось, что воспитательница с инсультом была доставлена в больницу. Там ведь тоже мать фигурировала. Пришла, наорала на пожилую женщину, за то, что её дочь на очередном концерте будет выходить на сцену только восьмой, а не первой. Какой удар по самолюбию! Потом только догадки. Девочка не пела, а приговаривала «Злюка-колюка», причём у дверей. Мамаше показалось, что её дочку опять обижают. Если бы я осталась около девочки, а не вышла в коридор, её мама наверняка сделала меня инвалидом. Кстати, что там с ней?
- О, от её голосочка даже стёкла лопаются. Её голосовым связкам любая сирена позавидует, и не только связкам, знаешь, как она может своё лицо менять до неузнаваемости.
- Заметила, - усмехнулась я, вспоминая ту рожу в коридоре.

У меня был недельный отпуск. Времени поразмыслить над спецификой своей работы, было предостаточно. Людей им всегда не хватает! Детский рисунок пытается тебя сожрать, невидимая тварь пробует накормить яблоком, а любящая мамочка хочет выпустить мозги через нос и уши. И всё это должно быть зафиксировано, чтобы другие смогли продолжить начатую работу. Представляю, с чем они там имеют дело. И всё-таки уходить не хочется. Сейчас, смотря в глаза своему ворчливому напарнику, мне хочется просто расплакаться. А он будто угадал моё настроение.
- Не жалейте себя, Верочка, поверьте, другие подвергаются куда большему риску. Вы что-нибудь слышали про синдром подарка феи? Ну, сказку в детстве читали? У героини при смехе изо рта сыпались лепестки роз, а при плаче слёзы превращались в жемчужины.
- Сказку читала, а про синдром не слышала.
- Не хотите ли посмотреть?
- Сейчас? Посмотреть запись?
- Запись, но в реальном времени. То, что будет происходить там, вы будете видеть на мониторе в соседней комнате. Пойдёмте, правое крыло на втором этаже.

***

Малюсенькая комнатушка примыкала к кабинету, в котором сейчас работал специалист другого уровня. Две симпатичные девчонки, похожие друг на друга как две капли воды, сидели за столом и занимались каким-то важным делом.
- Знакомьтесь, Ирина и Марина, сёстры-близнецы, ученицы пятого класса. Примерно год назад явили миру такой феномен: при обиде, страхе, злости, даже грусти выдают окружающим целые полчища насекомых! Это про них в прямом смысле слова можно сказать: «Им нельзя раскрыть рот». Мы уже видели и гусениц, и мух, и маленьких домашних паучков. Что интересно, всё самое настоящее, судя по многочисленным анализам, и довольно агрессивное. Гусеницы ползают, мухи кусаются. Объяснения нет, но девчонкам всё это портит жизнь. Интересно, какой подарок они приготовили нам сегодня.
- Надеюсь, не змей и скорпионов, - пошутила я, уставившись в монитор.
Гладкая поверхность стола, за которым сидели девчонки, была абсолютно пуста. Специалист применил излюбленный приём – показывал карточку с каким-нибудь изображением и внимательно наблюдал за реакцией. Сёстрам было весело, они смеялись, болтали друг с другом и непринуждённо отвечали на вопросы. Но вот из стопки карточек специалист вытащил ту, при виде которой, реакция сестёр изменилась. Они переглянулись и замолчали, не отвечая на заданный вопрос. Сергей Назарович напрягся: «Их учат сдерживать свои эмоции, иногда это получается. Не хотелось бы, что бы сёстры ходили всю жизнь с пакетами у лица».
Я буквально готова была залезть в монитор, так мне хотелось рассмотреть происходящее. Им опять задали вопрос, и одна из них заелозила на стуле, испуганно глядя на сестру. В уголке её рта показалась большая чёрная точка, а потом растворилась в воздухе. Ещё одна точка, ещё одна. Девочка больше не могла себя сдерживать. Она вскочила со стула и завопила, стараясь остановить поток, вырывающийся изо рта вместе с криком. Чёрные точки садились на стены, падали на стол, бились о стекло большого окна, но большая их часть атаковала женщину, размахивающую руками.

- Это что, осы? – вскочила я, оглядываясь на Сергея Назаровича.
- Хуже, Вера, оводы, чёрт бы их побрал!
- Чего стоишь, отсекай её от них, аэрозоль давай, - закричал мой напарник, подскакивая к замершему сотруднику.
Скоро комнату заволокло белой дымкой, и я осталась одна, боясь ослушаться сурового приказа Сергея Назаровича сидеть и ждать.
Ждала долго, не сводя глаз с монитора, но дымка так и не рассеялась, скрыв от меня дальнейшие действия сотрудников. Когда Сергей Назарович появился в комнате, вид у него не предвещал ничего хорошего.
- Всё так плохо?
- Плюс в том, что одна из сестёр смогла совладать со своими эмоциями. Если бы обе проявили себя, то хуже уже и быть не могло. Заметь, в отличие от взрослых, у детей это всегда защитная реакция. Что ж она им там показала?
- А со специалистом всё будет в порядке?
- Dermatobiahominis. Человеческий овод. Искусали, заразы. Знаешь, как личинок овода из-под кожи удаляют? Подцепят пинцетом и тянут белую жирную мерзость. Зрелище не для слабонервных. Остаётся надеяться, что заражения паразитами не было, а сейчас врач всё сделает как надо, чтобы в дальнейшем не пришлось прибегать к хирургическому вмешательству. Учись, Вера, запоминай. Придёт время, твои знания пригодятся, если не сбежишь, конечно.

***

Дни тянутся однообразной вереницей, навевая на меня тоску. Как ни странно, это тоска по адреналину, который играет в крови при общении с очередным пациентом. Практически три недели я не видела странных. И вот передо мной отчёт, который я так долго ждала.

Мама очень удивилась, когда шестилетний Вовка, отказываясь идти спать, заявил, что скоро придёт отец. Отец был в командировке и приехать обещал только через несколько дней. А через час он уже довольный стоял на пороге, потирая натруженные руки. Сонный малыш прижался к его ногам, бормоча, что знал о приезде папки, потому что слышал, как его машина ехала по дороге. Но в то время, как он об этом заявил матери, машина отца находилась в пятидесяти километрах от дома. Следующий случай не заставил себя долго ждать. Придя с улицы, Вовка стал смеяться над тем, как бабушка Поля ругается с соседкой из-за плохо вымытой лестницы. При этом он повторял слова и выражения, услышанные им самим. Бабушка действительно ругалась в тот день с соседкой, только вот жила она на другом конце города...
Конец записи.

Да у этого ребёнка феноменальный слух, скорее всего, избирательно воспринимающий звуковые волны! Значит, завтра наше первое знакомство. Страшно ли мне? Да, никогда не знаешь, что преподнесёт тебе эта первая встреча. Хочу ли я уйти? Нет, по той простой причине, что эта работа мне нравится. Не каждому судьба дарит личное знакомство со странными детьми.

Категория: Мистические истории

 
<
  • Публикаций: 0
  • Комментариев: 0
  • ICQ: --
13 ноября 2020 12:35

Ъхо

Цитата
  • Группа: Гости
  • Регистрация: --
 
Супер!

<
  • Публикаций: 23
  • Комментариев: 1205
  • ICQ: --
30 апреля 2022 09:39

Лим

Цитата
  • Группа: Посетители
  • Регистрация: 14.02.2018
 
Целый сценарий для фантастического фильма
Оценка 5


Добавление комментария

Имя:   (только буквы-цифры)
Комментарий:
Введите код: