Страшные истории и мистические истории

Будет ли это самым скучным свиданием, на которое я когда-либо ходила в своей жизни?
Может ли герпес быть более увлекательным, чем это свидание?
А липосакция мозга?
У меня было довольно много времени, чтобы хорошенько обдумать все эти вопросы, пока я изо всех сил пыталась не уснуть. Должно быть, я очень много ерзала на своем месте, потому что во время антракта Джек спросил:
- Линди, вы хотите уйти из театра?
И конечно же, мне не хватило смелости, чтобы сказать, что я действительно хочу сейчас сделать. А в тот момент мне так хотелось поджечь себе волосы и пробежать по проходу, напевая "I Enjoy Being a Girl" (1), только ради того, чтобы хоть как-то избавиться от скуки.

Я обхватил руками ее горло. Сначала довольно нежно, а потом я начал сжимать ее горло в своих руках. Я передвинул свои пальцы немного вверх и крепко прижал их к ее гортани. Ей понадобилось довольно много времени, чтобы понять, что же происходит на самом деле, но было уже слишком поздно.

Я еще сильнее сжал свои пальцы и напряг руки. У нее больше не было возможности дышать. Ее глаза вылезли из орбит и смотрели на меня так, словно она пыталась задать мне вопрос. Но у нее больше не было воздуха. И она не могла бороться слишком долго. У меня очень сильные руки, и большими пальцами я мог очень быстро причинить весомый ущерб. Она обмякла и перестала дышать.

Она была мертва, но я все еще сжимал ее горло... я продолжал душить ее. У меня уже болели руки, но я продолжал со всей силы сжимать ее горло. Я хотел увидеть, как ее глаза вылетят из орбит. Словно в мультиках. Я обожаю мультфильмы. Они такие смешные и веселые. Если бы у меня был младший брат, я бы смотрел мультфильмы вместе с ним, и мы бы вместе надрывали животы со смеху.

Однажды поздно вечером я пошёл на кладбище. Зачем мне идти в это проклятое место, где есть покойники, призраки? Уже как пять лет моя мать мертва. Мне двадцать пять лет. Без мамы мне было трудно, ведь мой отец расстался с моей матерью. Так почему же я пошёл вечером, а не как все нормальные люди - днём? Днём я работаю, с работы я возвращаюсь в девять часов. До кладбища мне нужно идти ещё час. Сейчас время доходило до одиннадцати. Я сначала не решался зайти за границу кладбища. Но мне же двадцать пять! "Будь мужиком, будь мужиком, - говорил я самому себе". Всё-таки я сделал это.

Всюду одни могилы... Вот могила моей мамы. Её зовут Александра. Я положил цветы. Красные розы - любимые цветы всех женщин мира. Особенно моей мамы. По моей щеке начала катится слеза. Я расплакался. Из кармана я вытащил платочек и высморкнулся. Кроме моих соплей, я услышал шуршанье. Привидения? Я осмотрелся и вижу сзади чей-то могилы призрака. Оно делает круг над могилой и подходит к другой. Что вообще делает это нечто? Оно сделало несколько кругов и подошло ко мне.

Человек в лохмотьях проводил взглядом уезжавшего Клайда. Удостоверившись, что тот покинул двор, направился к дому, в котором он живет. Дверь во двор дома была открыта. Медленно он вошел внутрь, прислушался, везде было все тихо. Идя по каменной дорожке, он старался создавать как можно меньше шума. Оглядывая весь двор, человек в лохмотьях заметил, что здесь обустроено не плохо. Беседки, лавочки, много разных деревьев, и несколько теплиц.
Он подошел к входной двери, поднялся на лестницу и начал тщательно изучать дверную ручку. Осмотрев ее, человек в лохмотьях запустил свою руку во внутренний карман и достал небольшой мешочек. Немного встряхнув его, приоткрыл, и взял горсть в руку и медленными плавными движениями начал заносить над ручкой. Порошок покрывал ручку, и ни одна песчинка не проронила на землю. Подождав пока закончится это явление и удовлетворившись, что все прошло правильно, он покинул двор.
Человек в лохмотьях нужно было защитить Клайда. Ведь он не знает, кого выпустил в реальный мир. И он - человек в лохмотьях, единственный защитный барьер между его миром и реальным.

Это был осенний теплый вечер. За окном веяло приятным ароматом. Я спокойно решила принять душ. Взяв полотенце и пижаму, я направилась в ванную. Напевая мелодию под прерывистый звук воды, я не услышала стук в дверь. Через минуту я услышала мамин голос: "Открой, это я, мне надо кое-что взять". Я не спеша взяла телефон и взглянула на время. Было девять часов, обычно мама возвращалась в пол-десятого. Я не придала этому значения: "Может, маму отпустили пораньше?" - пронеслось у меня в голове. Я завернулась в полотенце и потянулась к двери, чтобы повернуть замок, как что-то мне остановило. Это было тяжелое дыхание, совсем не похожее на мамино. Я с испугом полезла опять в душ.

Снова послышалась просьба, но на этот раз к голосу прибавилось некое мычание и стон: "Открой это я, мне надо кое-что взять". Послышались некие скрежеты по двери. "Открой!". Внезапно я подскользнулась, ударилась головой о стиральную машинку и вырубилась.

Я проснулась от женского визга. Кричала Полина. Резко распахнув глаза, я увидела причину крика и ужаснулась. Я увидела на окне красную жидкость. Я облизнула губы. Наверное будь я человеком, я бы и не подумала, что это кровь. Но это была именно она. Как я узнала? Легко! По запаху.
Втянув воздух, я поняла еще кое-что. Группа крови была четвертая, резус отрицательный. Такая кровь была у Димы... Но как? Я задрожала всем телом. Внезапно мне захотелось выть. И я завыла. В комнату ворвались парни и Кира. Увидев эту картину, парни быстро увели нас на улицу.
Я шумно вздохнула и почувствовала слёзы на лице. Нет. Этого не может быть. Дима просто не мог оказаться здесь. Это невоз...
Вдруг меня озарило!
- Влад!
Оборотень мгновенно оказался рядом.
- Мне нужно прочистить всю округу, - я не докончила, но Влад уже всё понял.

Хрипя и задыхаясь, я пытался бросить телефон. Но он прилип к моей ладони.
- Ладно, ладно! - ахнул я. - Я ничего не буду рассказывать родителям!
Наконец, действие шока прекратилось. Я дважды наклонился, вдыхая воздух. Все мое тело дрожало и тряслось. Я все еще чувствовал острые, болезненные покалывания в руках и ногах.
- Прости меня за это. - Голос девочки был мягкий, но холодный.
Я попытался отделить металл телефона от своей кожи. Но он прилип очень плотно.
- Ты... ты... - все еще заикаясь, я еще задыхался.
- Мне очень жаль, мне пришлось тебя наказать, - сказала она.
Ей очень жаль. не очень жаль. Она вроде пропела слова. Словно делает это ее счастливой.
- Я могу навредить тебе, Джек, - сказала она. - Могу ранить тебя.

Набрав номер и вслушиваясь в гудки, я остановилась у подоконника, смотря на сероватое небо по ту сторону оконного стекла. Сейчас все обсуждают удар по нашей двери и плевать им на остальное с высокой вышки. От нетерпения я стучала пальцами по стене.
- Алло. - послышался заспаный и раздраженый голос Саши. Ну я б тоже не сильно радовалась, если б меня после безсонной ночи безцеремонно подняли телефонным звонком.
- Алло! Саша, дело срочное, где Песчаный? - тут же спросила я, чтоб избежать вопросов на тему "И какого ты мне звонишь?".
- Сейчас гляну. - заявила подруга и после небольшой паузы ответила. - На кухне, книгу читает, а что?
- Слушай... - пересказав урок вкратце и удар по двери, я поинтересовалась. - А ты где сама - то была?
- Да неважно... - зевнула протяжно подруга. - Потом расскажу.
И отключилась. Посоветовались, называется!

Мои дети часто жаловались мне на некое безобразное и ужасное существо, посещавшее их каждую полночь. Его, утверждали дети, длинные черные и густые волосы, казалось, вот-вот выпрыгнут и поглотят их прямо в кроватке. Разумеется, я, как человек взрослый и умный, в подобное не верю; больше того, в подтверждение своим собственным догадкам, я уже не раз спал с детьми и доходчиво объяснял им о невозможности подобного. В такие дни обстановка в комнате была крайне приятна: я, Чарли и Абросия - моя дочь, которая была особенно напугана происходящим, часто смотрели кино. Я видел в ее маленьких черных глазках вечный страх и ужас, отрешенность от кино и уныние. Никогда мне не удавалось разглядеть ее брекеты...

Прошел год, но ничего не изменилось. Дети по-прежнему чего-то боялись:
- Когда вы наконец повзрослеете? - срывался я. Мое терпение было на исходе, я едва сдерживал себя, но продолжал каждую ночь заходить к детям и успокаивать их.

После уроков я отправилась вместе с Адрианом и Никой домой.
- Эллис, что случилось с тобой на химии? Мне Риан сказал, что тебе стало плохо, - взволнованно спросила подруга.
- Ну, знаешь, весь урок меня пилил взглядом мой давно умерший друг. Тебе плохо не стало бы? - язвительно спросила я.
- Прости, я не подумала, - сказала Ника и умолкла.
Я тяжело вздохнула.
- Извини, я со зла ляпнула. Просто я думала, что Джеймс умер... А он жив.
- Ничего, бывает, - тут же смягчилась Вероника.
Я улыбнулась ей. Дальше мы шли молча.