Думаю, что это конец. Что все, все закончилось. Но.
Я проснулся, вскочив со стула, с истошным криком о помощи и дикой болью в спине. Все люди, сидевшие в библиотеке, смотрели на меня с удивлением и отвращением. Тогда я ничего не понимал что случилось. Первое, что я сделал, это рванул в туалет. Он был не так далеко от библиотеки, из-за этого меня мало кто увидел, позже оказалось, что это очень плохо. Как только я забежал в туалет, быстро закрыл дверь и начал снимать с себя ветровку и рубашку. Это было невыносимо больно, засохшая кровь, которая уже стала корочкой, сходила вместе с кожей. Я кое-как снял с себя рубашку, пару минут я не мог посмотреть в зеркало, потому что боялся, да-да, я боялся. Но мое любопытство и самосохранение дало о себе знать, и я решил посмотреть что у меня на спине. Лучше бы я этого не делал.
Я проснулся, вскочив со стула, с истошным криком о помощи и дикой болью в спине. Все люди, сидевшие в библиотеке, смотрели на меня с удивлением и отвращением. Тогда я ничего не понимал что случилось. Первое, что я сделал, это рванул в туалет. Он был не так далеко от библиотеки, из-за этого меня мало кто увидел, позже оказалось, что это очень плохо. Как только я забежал в туалет, быстро закрыл дверь и начал снимать с себя ветровку и рубашку. Это было невыносимо больно, засохшая кровь, которая уже стала корочкой, сходила вместе с кожей. Я кое-как снял с себя рубашку, пару минут я не мог посмотреть в зеркало, потому что боялся, да-да, я боялся. Но мое любопытство и самосохранение дало о себе знать, и я решил посмотреть что у меня на спине. Лучше бы я этого не делал.